Налоговая полиция. При произнесении этих слов одни вздрагивают, другие – не обращают внимания, третьи... Впрочем, мне хочется рассказать об этой новой и сравнительно молодой спецслужбе не со стороны, а изнутри. С позиции оперативника, пришедшего по доброй воле три года тому назад в новый правоохранительный орган. Тогда еще – в 1992 году – Главное управление налоговых расследований при Государственной налоговой службе Российской Федерации.

Интересно, что новая спецслужба была создана закрытым Указом Президента РФ №262 18 марта 1992 года, хотя по России вовсю шагали гласность и демократия. В ГУНР брали офицеров из министерств безопасности, обороны и внутренних дел, а также Службы внешней разведки. По замыслу создателей должен был получиться своего рода гибрид из представителей разных силовых ведомств, который должен был унаследовать их традиции. Видимо, был расчет и на то, что проникшие в новую структуру коррумпированные офицеры будут тут же изобличены сослуживцами, прибывшими из других ведомств. Иначе говоря, ГУНР должен был стать крепкой, как сталь, структурой. Тем более что у руководства практически на всех направлениях поставили сотрудников Министерства безопасности РФ. Они-то и потащили традиции своего ведомства (причем далеко не самые лучшие) в ГУНР, создавая его по своему подобию.

Наше Управление налоговых расследований при ГНИ по Московской области возглавил бывший начальник Раменского отдела МБ полковник Анатолий Шитов (тогда председателем облсовета депутатов также был представитель Раменского Андрей Поляков). Отдел кадров возглавил бывший кагэбэшник Александр Панкратьев. Их же люди в основном и возглавили горотделы.

После закрытия накануне августовского путча редактируемой мною военной газеты и сокращения должности мне ничего подходящего не предложили. Я находился в распоряжении командующего войсками Московского военного округа, когда мне предложили пойти в службу налоговых расследований.

В ноябре 1992 года прикомандировали к ГНС РФ, назначили в Дмитровский горотдел УНР. Полгода работали вдвоем – и. о. начальника Александр Белоусов и я. Конечно, профессии военного журналиста и специалиста налоговых расследований – далеко не одно и то же. Потому 2,5 месяца пришлось подучиться на курсах. Натаскивали во всем понемногу: оперативно-розыскной деятельности, финансовому, налоговому, уголовному, административному праву, рукопашному бою, работе на компьютере, меткой стрельбе, основам психологии и прочему. В общем, ничего лишнего.

Практическую работу начал с коммерческих палаток. Именно там тогда творился настоящий беспредел. Спиртным торговали многие без лицензий, бухучет не вели, выручку не приходовали. Соответственно, скрывали доходы и не платили налоги.

Скажем, ТОО "Демокрит", "Дубль" вообще не желали отчитываться перед налоговой инспекцией, хотя и доход имели приличный. Пришлось на них обратить внимание, заставлять, требовать. Директора фирм – Демокрит Пурсанов и Евгений Кошелев – никак не могли понять, что это за новая служба, которая лезет в их дела. Никто их раньше не трогал, жили спокойно. Недовольство палаточников росло.

В начале лета 1993 года проблем у нашей службы хватало. Не было ничего: ни оружия, ни удостоверения оперативника, ни спецсредств, ни средств связи (кроме одного телефона). И хотя в Московском городском УНР удостоверения были изготовлены, наше управление с этим не торопилось. У меня удостоверение специалиста налоговой полиции, дающее право на ношение оружия, появилось лишь через полтора года. Когда уже выдали "корочки" тыловым сотрудникам управления, которым по закону бесплатно на транспорте ездить не положено. Но они ближе к начальству.

Да что там удостоверение! Тогда не было обыкновенного калькулятора. Можно себе представить, каково было разговаривать с руководителями фирм, у которых было все. Многие и вели себя соответственно: не являлись по повесткам, игнорировали требования. А когда я им порядком надоел, решили расправиться. В июне 93-го на меня было совершено покушение. Почти два месяца затем лечился в военном госпитале.

То лето я хорошо помню. И дело не только в самом покушении, полученных травмах и переломе, а в том, как отнеслись ко мне в нашем управлении. Там не верили, что нападение связано со службой. После госпиталя Шитов меня прямо спросил об этом. Обидно было это услышать. Я понял, что проблемы людей в этом ведомстве мало кого волнуют.

Позже в области погибло несколько сотрудников налоговой полиции. И официально их гибель не связывали со службой.

Между тем вопрос безопасности деятельности нашего отдела налоговой полиции и налоговых инспекций на обслуживаемой нами территории (а это Дмитровский, Талдомский районы и город Дубна) до сего дня стоит остро. В Дмитрове был случай, когда налоговому инспектору угрожали расправой. В другой раз нашему сотруднику пришлось в налоговой инспекции урезонивать распоясавшихся предпринимателей. Но воз и ныне там. До сих пор не создана положенная по штату комендантская служба, необходимая для охраны помещений налоговой полиции и инспекций. О чем думает нынешний начальник отдела подполковник налоговой полиции Алексей Куньков, я не знаю.

Смешно, но и через три года службы у меня все еще нет табельного огнестрельного оружия. Говорят, не хватает. Парадокс. По-прежнему нет спецсредств, кроме нескольких наручников. Отсутствуют средства радиосвязи, нет даже обыкновенного фотоаппарата в отделе.

С транспортом в Дмитрове тоже напряженно. Оперативный автомобиль в основном возит тело начальника. Иногда даже водитель не знает, где машина, поскольку Куньков забирает ее и исчезает в неизвестном направлении. Впрочем, кто знает, сколько ему еще работать. За 3 года – 3 начальника. Первого после злополучного случая со мной уволили на пенсию, второго (москвича) вернули в управление. Теперь вот Куньков. Он начал свою деятельность с чистки отдела. Уволил по собственному желанию уже трех сотрудников. Всем им не дали возможности нормально работать.

С приходом Кунькова у многих сотрудников появились взыскания. Нередко незаслуженные. Под его руководством доработались до того, что он подчас толкает нас на нарушения. Бывало, в угоду местной власти, ее финансовой поддержки, занимались государственным рэкетом. То есть по поручению начальника заставили как-то одну фирму перечислить ко Дню города несколько миллионов, простив ей нарушение в другом. Но об этом знают немногие. Письменно такие приказы не отдают.

Дмитровские налоговые полицейские сегодня завалены несвойственной им работой: розыском руководителей фирм, вовремя не сдающих отчеты. За этот год мне таких бумаг отписали более сотни. Но еще больше отнимает времени рассмотрение присланных из ГНИ материалов на предмет возбуждения уголовного дела. По отделу их сотни. По каждому надо принять решение в 10-дневный срок, иначе получишь нагоняй от прокурора. Но подчас это невозможно. Как быть, если большинство сотрудников не имеет юридического образования?

Наверное, текучка и загруженность не дают возможности чаще возбуждать уголовные дела, карать за налоговые преступления. За 3 года в Дмитрове ни одно дело нами не доведено до суда. Иначе говоря, никого из преступников еще не осудили. То амнистия вовремя подоспеет, то дело заберут в другой орган. А подчас творятся вообще непонятные вещи. Как, скажем, было по делу директора ТОО "Демокрит". Возбужденное налоговой полицией дело, несмотря на нашу подследственность, было отобрано прокуратурой Дмитрова. Вскоре наши материалы оказались в ОВД, где принимается беспрецедентное решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

Напомнили об этом прокуратуре. И что же? Теперь наши постановления об отказах в возбуждении уголовного дела все чаще отменяются прокуратурой.

Возбужденное же 2,5 года назад уголовное дело по факту нападения на меня так и заглохло на корню. Следователь ОВД, который вел дело, уже успел стать заместителем начальника следственного отдела. Но дело не движется. Оно не волнует ни ОВД, ни горпрокурора Виктора Андрущенко, ни наше управление ДНП, ни моего начальника. Я лично сделал не свою работу и нашел одного из преступников – и более года назад передал все данные на него следствию. Реакция – нулевая. Более того, известен и заказчик покушения, руководитель одной коммерческой структуры...

Мы никому не нужны. Еще недавно мой должностной оклад без надбавок не превышал двухсот тысяч рублей, хотя мы одновременно выполняем работу оперативных сотрудников, дознавателей, налоговых инспекторов и юристов. Мы не нужны городу. Глава администрации Дмитровского района Валерий Гаврилов за 3 года не смог выделить нам для работы необходимое количество помещений. Предпочтение – коммерческим банкам. У нас же всего две маленьких комнатки на десяток сотрудников, так что сидим буквально друг на друге.

А тут еще начальник отдела задерживает или вообще не предоставляет в текущем году очередные, отпуска.

Я уж не говорю о бытовых проблемах сотрудников. Отделу за 3 года администрацией Дмитровского района не выделено ни одной квартиры. Вот почему я сегодня – бомж, без жилья и прописки. Меня два года вообще не ставили на очередь для получения жилья. А поставив, так ничего и не обещают.

Попробовал я было найти поддержку у директора Департамента налоговой полиции Российской Федерации генерал-лейтенанта налоговой полиции Сергея Алмазова, написав ему письмо. Что было потом? Приехал представитель ДНП с заместителем начальника службы кадров нашего управления – и повели речь о моей службе, но не по существу письма.

Три года службы в налоговой полиции убедили меня в том, что структура, позарез необходимая нашему государству, на деле никому не нужна. Как и многие государственные ведомства, она погрязла в бюрократии. Вместо нормальной работы, идут сотни приказов и инструкций, требуются постоянные отчеты по всем направлениям. Всех интересуют цифры, но мало кого интересуют люди. Отработал свое – и все, иди на все четыре стороны.

И все же Дмитровский отдел работает. В тюрьму мы никого не посадили, но в этом году совместно с налоговыми инспекциями доначислили в бюджет порядка трех миллиардов рублей. Но это скорее не благодаря, а вопреки сложившейся обстановке.

Станислав СТУЛОВ, майор налоговой полиции.